НАБЛЮДАТЕЛЬ

В сие время вошла жена профессора с двумя прелестными дочерьми и ма­леньким сыном. Женщины были одеты в туники из рогожек, сплетённых весьма искусно и окрашенных в радужные цвета. Мальчик лет 10 был просто в халате. Каждая женщина в левой руке имела кожаный щит, покрытый непроницаемым лаком, чтобы закрываться от нескромных глаз, вооружённых очками с телескоп­ными стеклами, которые были в большой моде. Хозяйка сказала мне несколько слов на неизвестном мне языке, но, увидев, что я не понимаю, спросила по-рус­ски, неужели я не говорю по-арабски.

– Нет, – отвечал я, – в наше время весьма немногие учёные занимались изуче­нием сего языка.

– Это наш модный и дипломатический язык, – сказал профессор, – точно так же, как в ваше время был французский.

Женщины не могли скрыть улыбки при сих словах, и старшая дочь спросила меня:

– Может ли это статься, чтобы ваши дамы говорили французским языком, од­нозвучным, почти односложным и беднейшим словами из всех языков?

– В наше время, – отвечал я, – дамы говорили по-русски только с лакеями, ку­черами и служанками, а всю свою премудрость истощали в подражании фран­цузскому произношению. У нас кто не говорил по-французски, – продолжал я, – тот почитался невежею в большом свете, хотя иногда так случалось, что те из русских, которые между собой говорили всегда по-французски, бывали вели­чайшими невежами.

– Всё это повторяется теперь у нас, – сказал профессор, – с той только разни­цей, что французский язык в наше время есть то же, что у вас был чухонский, а богатый, звучный и гибкий арабский язык заступил место французского.

Около 1784 г. была написана утопия кн. Щербатова – «Путешествие в землю Офирскую».

Священник – «в длинном белом платье, имеющий род нагрудника [соответствует ма­сонскому переднику, или запону], на коем находилось выкованное такое же солнце... взошед на возвышенное место, сказал: возносите мысли свои к Вышнему. А потом, став на колени, с частым преклонением читал молитву, и все бывшие тут, в глубоком молчании и с потуплен­ными очами, такоже стоя на коленях... приносили молитву в молчании. Молитва сия не долее двух минут продолжалась, когда возстал священник [и] обратясь к народу сказал: да услы­шана будет молитва наша перед Господом, и после сего начали расходиться».

Священник, по выходе их храма, оказывается офицером полиции... (Вернадский, с. 156).